19 сентября 2013 г. в КGallery прошла лекция Николая Кононихина «Советский импрессионизм против диктатуры соцреализма (к 60-летию смерти Николая Пунина)». Во встрече приняла участие Анна Генриховна Каминская – внучка прославленного искусствоведа. Она рассказала, как непросто было в лагере для заключенных поселка Абезь под Воркутой найти могилу Н.Н.Пунина (1888-1953), добиться доступа к документам «дела Пунина», прочитать протоколы допросов. Тогда она впервые увидела лагерную фотографию деда «фас-профиль» в тюремной робе. Сегодня уже трудно представить, что поводом к аресту, отстранению от преподавания в Университете и Академии художеств, осуждению на 10 лет лагерей и последующей 21 августа 1953 года смерти Николая Пунина стал импрессионизм.

Сложно и драматично складывались отношения импрессионизма с советской властью. Гонения импрессионизма как правого искусства со стороны авангарда в годы военного коммунизма сменились затем обвинениями в левизне, формализме и космополитизме со стороны соцреализма. Особенно остро этот конфликт проявился после войны, и тому было несколько причин.

Главное – дух Победы и Свободы, с которым с фронта вернулись художники, искусствоведы, музейные работники. Пройдя ужасы войны, блокады, эвакуации, и дойдя с победой до Берлина, Вены, Парижа, они были уверены, что со старой несвободой покончено, теперь будет другая жизнь, более свободная, более творческая.

«Мы входим с таким победоносным размахом в Европу, - говорил 11 февраля 1945 г. Николай Пунин, - придет день, когда мы должны будем показать не только нашу технику, но и нашу культуру, и наше искусство». В 1944 году, сразу после возвращения из эвакуации, он вступает в Союз художников (спустя 12 лет после его образования!), чтобы иметь возможность более активно воздействовать изнутри на художественный процесс. И воздействует! 13 апреля 1945 г. на собрании художников Ленинграда Н.Пунин вступает в открытое противостояние с диктатурой  В.А.Серова, тогдашнего председателя ЛОСХ: «у нас всех впечатление такое, что с Ленинграда блокада снята, а с ЛОСХа она не снята».

Николай Пунин

Эрмитаж открывается после войны новой экспозицией  импрессионистов. «Скорее приезжайте в Ленинград,- пишет Павел Кондратьев – Вере Матюх в Москву 24 февраля 1946 г. - Сегодня был в Эрмитаже, здесь совершенно новые потрясающие Сезанны, Мане, Боннар, Домье, Курбэ и многие другие».

В Москве в Музее изобразительных искусств им.Пушкина выставлены картины из Дрезденской галереи. Иван Годлевский достает пропуска, и они с А.А.Осмеркиным два дня подряд ходят смотреть западные шедевры. «Радость Осмеркина описать нет слов, - рассказывает Годлевский. - Весь вечер в воспоминаниях об увиденном… Снова и снова мыслями и ощущениями в залах музея».

В Третьяковской галерее Абрам Эфрос делает доклад "Судьбы дореволюционных художественных течений в советской живописи", в котором всю советскую живопись выводит из импрессионизма. Эфрос говорил о "русском импрессионизме" как о "самом крупном из предреволюционных русских течений, которое не убыло, не исчезло, а широко сохранилось в советской живописи в разных оттенках и тенденциях".

В Ленинграде об импрессионизме говорит Николай Пунин. 13 апреля 1946 года он делает доклад в ЛОСХе «Импрессионизм и проблемы картины». В нем он доказывает, что импрессионисты разрушили старый канон построения картины, предложив взамен новую систему, и что эта система на сегодняшний день является последним и высшим словом в искусстве живописи, а потому должна быть взята за основу и образец советскими художниками.

Острые выступления Н.Пунина не остаются незамеченными и рождают оптимизм и соучастие у художников. «Очень интересная лекция Пунина «Импрессионизм и проблема картины», - пишет 13 апреля 1946 года Павел Кондратьев в письме Вере Матюх. - Он очень много и правильно сказал то, что долгое время, вероятно, считал невозможным говорить. Воображаю, как на него накинутся наши зубры вроде Серова. И главное, показал такие репродукции, что можно обалдеть».

И эти «зубры» не дремлют. В.Серов готовит донос.  «Осенью 1946-го, - расскажет от позже следователю, -  в Союзе художников Пунин сказал: «хочет или не хочет наше правительство, но нашему искусству придется отчитываться перед современным западноевропейским искусством»». В протоколе допроса следователь также запишет: «Пунин Н.Н. читал доклад на тему: «Импрессионизм и картина» и здесь же утверждал: «Советское искусство отсталое искусство, а современное западноевропейское искусство, как, например, искусство Пикассо, а также искусство Западной Европы начала 20-го века, как искусство Сезанна и Ван Гога, является высшим достижением современной культуры». Как мне помнится, тогда же Пунин говорил, что он не понимает, что такое соцреализм, т.к. это, мол, неопределенное понятие»».

Дело Пунина

Приведенные выше образцы свободомыслия очень характерны для первых послевоенных лет, причем относятся они не только к искусству. Примерно также себя ощущали и вели многие и многие другие деятели культуры: поэты, писатели, редакторы журналов и даже некоторые их «кураторы» в ленинградских органах власти. Это было очень опасно для системы и требовало показательных мер. Поэтому импрессионизм в 1945-1946 гг. попал в передел гораздо более крупный и серьезный, чем просто вопрос о стиле в искусстве. Необходимость подавления ленинградской свободы совпало также с разборкой кланов  Жданова (Ленинград) и Маленкова (Москва). Карательная операция началась 14 августа 1946 года Постановлением ЦК ВКП(б) № 274 о журналах «Звезда» и «Ленинград», а закончилась 15 февраля 1949 года Постановлением политбюро ЦК ВКП(б) «Об антипартийных действиях члена ЦК ВКП(б) т. Кузнецова А. А. и кандидатов в члены ЦК ВКП(б) тт. Родионова М. И. и Попкова П. С.». В 1950 году по «ленинградскому делу» было расстреляно 26 ленинградских руководителей, всего осуждено было 214 человек.

По отношению к художникам власть разворачивает борьбу с «формализмом» и «космополитизмом» в искусстве. 9 октября 1946 г. Пунина освобождают от должности заведующего кафедрой западноевропейского искусства в Институте им. И. Е. Репина. (Через год в августе 1947 г. освобожден от должности А.А.Осмеркин). 15 апреля 1949 года Пунина увольняют из Университета «как не обеспечившего идейно–политическое воспитание студенчества». Спустя четыре месяца он был арестован и осужден на 10 лет лагерей Особым Совещанием при МГБ. 21 августа 1953 года Пунин скончался в больнице лагеря для заключенных заполярного поселка Абезь под Воркутой.

Николай Кононихин, 19 сентября 2013 г.