Я познакомился с художником Иваном Ивановичем Годлевским (1908-1998) и его женой Верой Дмитриевной Любимовой в 1997 году в мастерской художника на канале Грибоедова в Санкт-Петербурге. Я готовил тогда выставку «Памяти учителя», посвященную ученикам Александра Александровича Осмеркина (1892-1953), и эта тема неизбежно вывела меня на Годлевского – одного из наиболее талантливых и любимых учеников Осмеркина. По рекомендации Евгении Байковой и Ольги Богаевской я был принят Годлевским и его супругой. Помню, меня поразили тогда две вещи: яркие, не по-советски модернистские работы художника (датированные, кстати, 1950-1960-ми годами) и сам художник, не по-советски открытый и улыбчивый старик (89-ти лет!) в модной артистической куртке и ярком шарфе.

Иван Годлевский родился в 1908 году в бедной крестьянской семье в глухой провинции великой Российской империи - деревне Добромеричи Холмской губернии (ныне территория Польши). Детские и юношеские годы художника пришлись на страшные годы Первой мировой войны, Октябрьской революции, Гражданской войны. В 1914 году на войне погибает отец, мать с детьми эвакуируется в Россию, но по дороге умирает от холеры. Маленького Ивана с братом Акимом отправляют в приют княгини Вениаминовой в Москве. Но революция рушит и эту чуть было наладившуюся жизнь. Приют Вениаминовой эвакуируют на Украину, затем расформировывают, дети снова оказываются на улице, ведут беспризорную жизнь. Лишь в 1921 году после долгих скитаний в мясорубке Гражданской войны дети попадают в детский дом в Полтаве, начинают учиться в школе, тогда же проявляется интерес Вани Годлевского к искусству, появляются первые рисунки, акварели. Мир не без добрых людей: семейное предание гласит о неком человеке (имя его было утеряно), который подарил мальчику «волшебный ящик» - этюдник с красками, а затем помог поступить в Художественно-керамическое училище в городе Миргороде (1925-1927).

После окончания училища Годлевский продолжает обучение в Киевском художественном институте (1927-1932) в мастерской художника-модерниста Ф.Г.Кричевского, ученика Валентина Серова. После службы в рядах Красной Армии (1932-1936) Годлевский приезжает в Ленинград и поступает в Академию художеств (Институт живописи и архитектуры имени Репина), куда он был принят без экзаменов по одному лишь просмотру работ.

Обучение в Академии художеств (1936-1941, 1949) было прервано войной и растянулось на 13 лет, лишь в 1949 году Годлевский получил звание «художника-живописца». Но это были самые яркие и запоминающиеся годы. Причиной тому стала не только война (Годлевский служил в войсках авиа-обслуживания, был ранен, тонул, совершил подвиг, награжден орденом Красного Знамени). В Академии художеств Годлевский попал в мастерскую Александра Осмеркина (члена объединения «Бубновый валет» в 1920-е гг.), который сыграл особую роль в становлении художника. Общение с мастером во время учебы, долгие годы творческого контакта, перешедшего в дружбу (которые не прерывались даже в годы войны), остались для Годлевского самыми яркими впечатлениями тех лет: «Ленинградская «мастерская Осмеркина» в моей памяти всегда всплывает сиянием сверкающих красок. Сколько студентов мечтало в нее попасть… Он выделялся среди других профессоров и преподавателей своей внешностью, он появлялся всегда с большим вкусом одетый, подтянутый, выбритый, часто с живым цветком в петлице. Он как бы противопоставлял себя службистам от искусства, хотя никогда об этом не говорил… Это было удивительно, как педагог с учениками создавал в атмосфере мастерской из обыденных предметов – мир, будивший в нас энтузиазм первооткрывателей в искусстве или продолжателей традиций. И в том и в другом случае мы восходили в мир искусства, в мир высоких и чистых представлений об искусстве живописи. Это оставило во мне навсегда чувство живой благодарности художнику-воспитателю. Сегодня, много лет спустя, я понимаю, какой блестящий художник и какой замечательный педагог был мой учитель». (Осмеркин 1981). Осмеркин ввел Годлевского в творческие мастерские П.Кончаловского, Р.Фалька, А.Куприна (Годлевский 2004), знакомство с которыми задало нужный вектор становлению художника, заставило осознать всю серьезность постановки художественной задачи. Тогда пришло понимание, что «природа и искусство – разные явления» (эти слова Д.Энгра Годлевский часто повторял).

В конце 1940-х, приезжая в Москву, Годлевский всегда останавливался у Осмеркина в его мастерской на улице Кирова, где царили книги (громадная библиотека занимала почти целую стену) и картины художника (они были везде: на мольберте, на стенах, на полу, на стеллажах). «Каждый приезд памятен нескончаемыми разговорами, - вспоминает Годлевский, - казалось, что они объемлют искусство всего мира, всех континентов - им не было конца. И будь то разговор о чуде помпеянских фресок или о русской иконе, о негритянском искусстве или персидской миниатюре, о наших современниках – Матиссе и Пикассо – Александр Александрович был кладезем неисчерпаемых сведений и поражал глубиной знаний…». (Осмеркин 1981).

Меня в этих словах Годлевского поразили две вещи: про «службистов от искусства» и «наших современников Матиссе и Пикассо». Их можно взять за камертон для настройки на все творчество Ивана Годлевского. И вот почему. Начну с «Матисса и Пикассо», с работами которых Годлевский был хорошо знаком еще с довоенных времен (наряду с Сезанном и Ван-Гогом, которого особенно любил). Их он воспринимал как своих современников, близких по духу и отношению к искусству. Цвет – как основа пластической и композиционной организации холста – стал главным объектом творческих поисков художника. Цвет – вот что станет визитной карточкой Годлевского, сделает его работы хорошо узнаваемыми.

Теперь о «службистах». После окончания Академии художеств в 1949 году Иван Годлевский начинает преподавать в Училище имени Мухиной (и очень скоро становится Заведующим кафедрой живописи), вступает в члены Ленинградского отделения Союза художников СССР (и очень скоро становится Председателем бюро Секции живописи ЛОСХ и членом Партбюро Секции живописи ЛОСХ), получает индивидуальную мастерскую на улице Салтыкова-Щедрина (бывшая мастерская Верещагина) . То есть, к 1955 году Годлевский сделал стремительную карьеру «службиста от искусства» и не написал и десятка картин помимо заказных. Однако, в 1955-1956 годах, он кардинально меняет свою жизнь: уходит с постов в Союзе Художников, прекращает преподавательскую деятельность и всецело отдается живописи. Что стало тому причиной, можно лишь гадать: большой ли гонорар, полученный от заказных работ, слова ли учителя о «службистах от искусства» и хрущевская «оттепель» или конфликт с теми же службистами в ЛОСХе? Последнее маловероятно, так как в 1961 году состоялась первая персональная выставка Ивана Годлевского в залах Союза художников, подавляющее большинство работ которой составили работы 1956-1961 годов.

Эта история характеризует отношение Годлевского к ремеслу художника и избранному им пути. «Художник не может прозябать и влачить жизнь обывателя, – говорит Годлевский. - Избрав путь, он возложил на себя величайшую ответственность – отдать свой талант на службу обществу… Необходимы качества художника: подвижничество, одержимость, самоотверженность, способность к самопожертвованию ради большой идеи».

Атмосферу хрущевской «оттепели», которую с радостью восприняли художники и искусствоведы, и личные изменения в творчестве Годлевского хорошо передают слова  М.С.Кагана во вступительной статье к каталогу выставки Годлевского 1961 года. «Глубокая неудовлетворенность суховатой, описательной и, в сущности, безликой живописью, - пишет М.С.Каган, - заставила художника, не взирая на уже имеющееся в его руках профессиональное умение, искать иной, более эмоциональный, более выразительный в пластическом и колористическом отношениях, более близкий его индивидуальному ощущению мира, «язык» живописи… Отсюда и рождаются характерные для его работ лаконизм языка, четкая структурность композиции, монументальность образного решения и гармония чистых и звучных часто локальных цветовых пятен. При этом, передавая пространственные и цветовые отношения натуры, художник мыслит плоскость холста как единое декоративное целое»  (Годлевский 1961).

Наряду с пейзажами, которые вскоре стали доминировать в творчестве Годлевского, на выставке 1961 года был представлен целый ряд блестящих портретов: «Портрет художника Лии Бичунайте» (1959), «Девушка с челкой» (1959), «Гюльчохра» (1960), «Поэт Григорий Петников» (1960). «Портрет молодой дамы», 1959 (или «Девушка с челкой», под таким названием портрет первоначально был показан на выставке 1961 г.) решен предельно лаконично. Изысканная цветовая гамма портрета строится на сочетании двух основных тонов: оливково-желтого кресла, который художник использует как фон, и черно-серой фигуры девушки в нем. Резкими, диссонирующими пятнами звучит красный цвет: геометрическим рисунком на синей блузке девушки, маникюром на тонких пальцах, браслетиком на руке и ярко-красной помадой на губах. Эти нарочито «модные» детали, молодая девичья фигура в узких коротких брючками с «ногой на ногу», короткая стрижка и чувственный чуть приоткрытый рот – придают портрету модерновое звучание, а образу девушки - типический образ «стиляги» (по крайней мере, в глазах зрителя XXI века). Наряду с локальными цветовыми пятнами, композиционно формирующими плоскость холста, Годлевский мастерски использует здесь четкую контурную линию, которая не просто отделяет одно цветовое пятно от другого, а выявляет форму и объем бедер девушки, скрытых под облегающими брюками.

Иван Годлевский. Портрет молодой дамы. 1959.

Работой «Окраска лодок» (1963), созданной в Крыму, Годлевский продолжает эксперименты с цветом, применяя экстремальные, казалось бы, не совместимые в живописи сочетания цветовых пятен.

Черно-синее  море и темно-синие лодки на лимонно-желтом берегу, отсутствие какой бы то ни было перспективы и светотени - делают изображение нарочито плоским и осязаемо плотным и вязким. Художник добивается физиологического ощущения «окраски лодок», вязкости смолы и гудрона, запаха олифы и масляной краски, упругости песка под ногами рабочих. Даже сами фигуры рабочих кажутся увязшими в этой смоле и песке, застывшими в прихотливых позах. Немного смягчают мрачность и статичность этой «фовистской» работы зеленые кроны деревьев и красные пятна в лодках. Столь же крепко и последовательно как цвет Годлевский выстраивает композицию картины, четко обозначая центр двумя слитыми фигурами рабочих и помещая их в кольцо застывших лодок. Все второстепенное, несущественное покидает плоскость холста, заставляя глаз из любой точки картины непременно соскальзывать к фигурам рабочих. Картина приобретает предельный лаконизм и монументальность.

Иван Годлевский. Окраска лодок. 1963.

В 1960-е годы Годлевский много путешествует по городам Русского Севера и средней полосы России, посещает древнерусские города Старую Ладогу, Новгород, Ярославль, Ростов Великий, Суздаль, Борисоглебск и др. Суровая природа Русского Севера, героический характер древнерусских крепостей, монументальные образы монастырей и соборов, сказочные луковки церквей и колоколен вдохновляют художника на большую серию работ «По древним русским городам».

Помимо парадной стороны и ярких куполов (например, «Голубые купола» и «Красные купола», обе 1962 года) художника привлекает повседневная жизнь населяющих их людей. Правда, самих людей у Годлевского мы почти не видим, их присутствие художник часто обозначает покосившимися избушками и лодками на берегу, как, например, в картине «Баркасы зимой», 1967. Но и здесь художник остается верен себе - убирая все лишнее, несущественное, отвлекающее внимание – он выстраивает лаконичную композицию на основе нескольких выверенных объемов, добиваясь тем самым типического, монументального  звучания.  Работа локальными цветовыми пятнами (звучными синими, красными, зелеными бортами баркасов, желтыми стенами домов с красными контурами окон) превращает обыденный деревенский пейзаж с застывшими во льду баркасами в сияющий яркими красками праздник.

Иван Годлевский. Баркасы зимой. 1967.

Чаще всего Годлевскому доводилось бывать в Старой Ладоге, где в советское время располагался дом творчества ленинградских художников. Излюбленным местом художников в Старой Ладоге была территория полуразрушенной     крепости с небольшой церквушкой Святого Георгия, построенной в XII веке («Егорушка» - любовно называл его Годлевский). Эту старинную церковь можно найти в работах чуть ли не всех ленинградских художников. Не обошел ее вниманием и Годлевский, запечатлев ее в своих работах со всех сторон и, наконец, нашел верный ракурс с другой стороны широкого Волхова.

В работе «Красный дом» (1972) церковь Святого Георгия лишь обозначена серым «кубиком» в глубине картины на другом берегу реки. На переднем плане и в центре композиции – красный дом на фоне свинцовых вод «седого» Волхова, который широкой темной полосой проходит по диагонали всего холста. Здесь доминируют три локальных цвета: белый снег, красный дом, темный Волхов. Лаконизмом цвета, минималистической композицией, геометрическими фигурами домов и реки, Годлевский добивается в реалистическом пейзаже высочайшей степени обобщения и монументальности, свойственных обычно абстрактным композициям. При всем при этом, нельзя не отметить, что в этой работе (как, может быть, ни в каких других) отчетливо звучит звонкая перспектива и свето-воздушная среда в прозрачном воздухе зимнего дня.

Иван Годлевский. Красный дом. 1972.

Ленинград, в который Годлевский впервые приехал в 1936 году поступать в Академию художеств, на всю жизнь остался главным центром притяжения художника. Но так получилось, что подавляющее большинство произведений Годлевского были связаны с его путешествиями по городам Русского Севера, Средней Азии и Крыма. Лишь в 1970-е годы художник как будто «дорос» до столь значительной темы. «Как передать красоту удивительного города на Неве? – размышляет Годлевский. - Кто способен перенести все это на полотно? Было бы чрезмерной самоуверенностью утверждать, что этим художником буду я, но вместе с тем это не исключено. Я отдам этому всю страсть своего сердца… Этот город чудо. Но писать его надо не в лоб, а через призму поэтического восприятия».

В конце 1970-х гг. Годлевский часто работает с натуры на канале Грибоедова, где располагалась его мастерская, пишет его в любое время года и во всех возможных ракурсах, иногда даже с крыш, привязывая себя и этюдник к трубе. «На канале Грибоедова удивительно красивые места… - ощущаем мы восторг художника. - Все здесь проявляется в гармонии цвета».

Пейзаж «Львиный мостик» (1979) выполнен маслом, но колористически решен в прозрачной  гамме пастельных тонов с преобладанием нежно-розовых, сиреневых, фисташковых цветов. Здесь мастер цвета отходит от использования форсированных цветовых пятен, свойственных ранним работам художника, возвращает картине перспективу и световоздушную среду. Для передачи прозрачной свежести солнечного летнего утра, когда воздух напоен лучами солнца, визуально осязаемыми в недавней туманной дымке рассвета и не осевшей еще на землю пыли от метел дворников, - художник использует богатую  полифонию нежных красок, демонстрируя мастерство тончайшего колориста. Вместо иллюзорной передачи солнечного света художник находит его эквивалент в сочетании тепло-холодных пастельных цветов, переносит функцию света на цвет.

Иван Годлевский. Львиный мостик. 1979.

Цвет приобретает у него особую светоносность, придает пейзажу праздничное настроение воскресного утра и тонкий лиризм в общем-то обыденной сцене (в советское время у Львиного мостика был стихийный «черный» рынок аренды жилья, где будучи студентом не раз приходилось бывать автору этих строк, тоже, кстати, обычно воскресным летним утром).

Здесь же у Львиного мостика, и тоже в 1979 году, был создан другой пейзаж «Канал Грибоедова», решенный в близкой «Львиному мостику» тональности, однако с преобладанием желто-аранжевых и оливковых тонов в полифоническом ансамбле цветов.

«Львиный мостик» и «Канал Грибоедова» - наиболее значительные произведения художника этого периода – своеобразный гимн «гармонии цвета», в котором воплотились многолетний опыт и многолетняя любовь художника к городу на Неве. Эти работы отличает блестящий профессионализм и крепкая «сделанность», характерная для крупнейших мастеров живописи, они проникнуты любовью к родному городу, глубоким лиризмом и духовностью автора. В них – зрелый Годлевский, умудренный жизненным опытом, сделанным когда-то выбором в пользу подвижничества и самоотречения, а не «службизма» искусству. В них – материально воплощенное осознание, что «духовность в искусстве – это главное, что его определяет… Духовность – это то единое, что достигается взаимодействием интеллектуальных и эмоциональных сил личности… Картина – это удивительное явление, когда она создана не способом описания, а как следствие задушевности чувств».

Умер Иван Иванович Годлевский в 1998 году в возрасте 90 лет, из которых 70 лет посвятил служению искусству.

Примечание: все высказывания И.Годлевского приведены по альбому «Иван Годлевский». Авторы Г.В.Кекушева, В.Д.Любимова, В.С.Каплунов, С.Г.Рязанова.- Санкт-Петербург: Петрополь, 2004.

Литература:

Годлевский 1961: Каган М.С. Иван Иванович Годлевский. Каталог выставки (под ред. Л.В.Мочалова).- Ленинград: Художник РСФСР. 1961.

Годлевский 1977: Прийменко Н.С. Иван Иванович Годлевский. Каталог выставки (под ред. Л.В.Мочалова).- Ленинград: Художник РСФСР. 1977.

Осмеркин 1981: Осмеркин. Размышления об искусстве. Письма. Критика. Воспоминания современников. /Под редакцией А.Никича.- Москва: Советский художник. 1981.

Годлевский 2004: Иван Годлевский (авторы Г.В.Кекушева, В.Д.Любимова, В.С.Каплунов, С.Г.Рязанова).- Санкт-Петербург: Петрополь, 2004.

Мастер цвета: Каплунов В.С. Мастер цвета Иван Годлевский http://igodlevsky.ru/

Николай Кононихин, 9 марта 2013 г.

Раздел Ивана Годлевского см.здесь->